Привет, Гость ! - Войти
- Зарегистрироваться
Персональный сайт пользователя slavirina : slavirina .www.nn.ru  
пользователь имеет статус «трастовый»
портрет № 183260 зарегистрирован более 1 года назад

slavirina

настоящее имя:
Ирина Мурахтаева ( Колебанова )
Портрет заполнен на 72 %

Отправить приватное сообщение Добавить в друзья Игнорировать Сделать подарок
популярность:
10014 место -8 ↓
рейтинг 2597 ?
Привилегированный пользователь 6 уровня



    Статистика портрета:
  • сейчас просматривают портрет - 0
  • зарегистрированные пользователи посетившие портрет за 7 дней - 0
Блог   >  

СТРАХ ХОДИТ ЗА НЕПРАВДОЙ Невежды...

  28.01.2012 в 18:33   687  
СТРАХ ХОДИТ ЗА НЕПРАВДОЙ
Невежды и вруны пугают общество ювенальной юстицией

Пока вы читаете эти строки, Анна Петрова*, все может быть, опять избивает своего одиннадцатилетнего сына Игоря*. Измена мужа и последующий развод нанесли серьезный вред ее психическому здоровью. Теперь она инвалид. О том, как проявляется у Ани шизофрения, довольно хорошо осведомлены соседи этой семьи, которые иной раз даже среди ночи просыпаются, слыша, как кричит от боли и страха Игорь. Но никто, похоже, этим не озабочен.

Хочу — убью?
В ситуацию мог бы вмешаться еще один законный представитель мальчика — отец. Но у того новая жизнь в новой семье с новым ребенком. И вникать в проблемы Игоря он не желает. К счастью, есть у мальчика заступница — его бабушка. Да только защитить внука у той возможностей не так много, и пока она совместно с уполномоченным по правам ребенка в Нижегородской области Светланой Барабановой будет добиваться принудительного лечения для своей дочери и опекунства над Игорем для себя, Аня во время очередного приступа запросто может прибить сына до смерти.
— Бабушке понадобятся свидетельские показания,— поясняет Светлана Барабанова. — Но соседи, регулярно слыша визг ребенка, ничуть не беспокоятся. Когда мальчик рыдает, они думают, что так мать воспитывает своего сына, и считают это нормой. Такое у нас общепринято, к сожалению: требовать, чтобы ребенок носил только «пятерки», не возражал старшим и вообще ходил бы исключительно по одной половице, а если что не так — лупить его...
Нет сомнений, в ситуациях, подобных трагедии Игоря Петрова, системе защиты прав детей надо бы действовать решительно, тем более что в Нижегородской области есть документ, позволяющий изымать ребенка из семьи в случае угрозы его жизни и здоровью. Но применить его не так-то просто — Анна не ведет асоциальный образ жизни, Игорь запуган и не жалуется, а учителя в школе в проблему вникать не спешат, хотя видят и постоянную усталость мальчика, и его маму, все уроки просиживающую в школьном коридоре, а если той, к слову, не здоровится, она и Игоря на занятия не пустит, заставляя целый день сидеть возле себя.
— Ведь для того, чтобы принять меры реагирования, нам как минимум нужно чье-то заявление! — восклицает Светлана Васильевна, для которой случай с Петровыми, увы, — далеко не единственный, и каждый раз ей приходится упираться в стену то людского равнодушия, то юридических казусов, то еще каких-либо обстоятельств, препятствующих спасению ребенка. И не известно, сколько еще детей в Нижегородском регионе в этот момент страдают от чудовищного насилия во всех его проявлениях — физического, психического или сексуального. Знаете ли вы, что наша страна вышла на первое место в мире по уровню суицидов среди подростков? А в это же время слышен вой оголтелой толпы и несутся вопли: «Перехватываются родительские права! Вырывают из рук плачущих детей! Ювенальная юстиция! Кар-ррр! Кар-ррр!»
При этом, проклиная ювенальную юстицию, люди даже не понимают, о чем говорят. «Разрушение семьи под видом борьбы за права детей», «Это долговременные инвестиции в будущее Запада и в отсутствие будущего у России и всех нас», - вот какие определения дают ювенальной юстиции парочка российских интернет-ресурсов, а таковых, не по делу истерящих, на просторах Рунета тьма тьмущая.

Я б в колонию пошел — пусть меня накормят

Седьмого декабря 2011 года в Россию вступил в силу 378-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института Уполномоченного при Президенте Российской Федерации по правам ребенка», и этот документ уже заклеймен разными горлопанами, перевравшими его суть. Потому что его принятие, конечно же, не есть введение ювенальной юстиции в нашей стране.
– Сами понятия – «уполномоченный по правам ребенка» и «ювенальная юстиция» - да, соприкасаются, но только в одном случае: когда встает вопрос о несовершеннолетнем преступнике, – подчеркивает Светлана Барабанова, возмущаясь тем невежеством, которое демонстрируют некоторые пропагандисты «семейных ценностей», присоединившиеся к кампании по дискредитации и ювенальной юстиции, и института уполномоченного по правам ребенка. – Нельзя сказать, что уполномоченный по правам ребенка и все это профессиональное сообщество – это и есть ювенальная юстиция. Это в корне неверно! И когда сегодня мы выступаем за введение ювенальной юстиции в России, то в первую очередь имеем в виду совершенствование системы правосудия в отношении несовершеннолетних. Необходимо изменить основу судебного производства в отношении них, потому что пока она является карательным инструментом. А надо, чтобы эта система стала восстановительной.
О внедрении ювенальной юстиции можно вести речь, говоря, например, о постановлении одного из недавних пленумов Верховного суда РФ, который закрепил основы отправления правосудия над подростками. В этом документе, в частности, сказано, что уголовные дела в отношении несовершеннолетних в судах как первой, так и второй инстанций должны рассматривать наиболее опытные судьи, и они вправе, например, отстранять законного представителя обвиняемого подростка от участия в судебном разбирательстве, если имеются основания полагать, что его действия наносят ущерб интересам последнего. Кроме того, постановление указывает, что, далее цитата, «применение к несовершеннолетнему меры пресечения в виде заключения под стражу возможно лишь в случае, если он подозревается или обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, с обязательным указанием правовых и фактических оснований такого решения».
Известно, что будет меняться и система исполнения наказаний в отношении несовершеннолетних. Ведь всем известно, что воспитательные колонии – это своеобразный «университет», проходя который ребенок превращается в потенциального рецидивиста. Новации уже работают.
– Если молодому человеку осталось совсем недолго до окончания срока и он примерно себя ведет, учится, тогда у него появляется возможность жить на воле, – рассказывает Светлана Барабанова. – Сейчас при этих воспитательных колониях будут формироваться так называемые социальные гостиницы либо использоваться общежития, чтобы ребенок на воле под присмотром завершал срок наказания.
Между тем, отмечает уполномомченный по правам ребенка Нижегородской области, иной раз в колонии ребенок получает лучшие условия для жизни, чем на воле: четырехразовое питание, занятия спортом, чистую постель, компьютеры, возможность получать высшее образование. И он перестает бояться этой системы. Более того, ему в ней нравится.

В поисках врага
А теперь вновь вернемся к вышеупомянутому закону, вступившему в силу седьмого декабря и утвердившему несколько новых норм, так озаботивших некоторых. В частности, началась истерия по поводу того, что Уполномоченный по правам ребенка при Президенте РФ, а равно и все остальные детские омбудсмены страны получили доступ к сведениям актов гражданского состояния. Прежде таким правом наделялись уполномоченные по правам человека (и никто, к слову, не голосил по этому поводу). Поскольку эти сведения являются конфиденциальными и составляют личную или семейную тайну, уполномоченный по правам ребенка вправе отказаться от дачи свидетельских показаний в гражданском процессе по фактам, ставшим известными в связи с исполнением своих обязанностей. Однако уже распространяется информация о том, что уполномоченные по правам ребенка якобы вообще не подотчетны. Но ведь это же вранье!

Уполномоченные по правам ребенка получили также право на доступ к государственному банку данных о детях, оставшихся без попечения родителей. Кроме того, отныне будет налагаться административная ответственность на тех, кто препятствует деятельности уполномоченного: например, не пускает его в детское учреждение. Или отказывается отвечать на официальный запрос. Еще одно нововведение – закрепление права несовершеннолетних осужденных, к которым применено содержание под стражей в качестве меры пресечения, обращаться к уполномоченному без цензуры обращений, а тот теперь может беспрепятственно посещать учреждения системы исполнения наказания. И в этом случае, конечно, мы действительно говорим о ювенальной юстиции, поскольку статья нового закона направлена на защиту прав малолетних преступников. Кого это не устраивает?

– Те, кто организует протесты в отношении ювенальной юстиции, либо вообще не понимают, о чем идет речь, либо занимаются манипулированием, намеренно искажая смыслы, – считает доцент кафедры общего и стратегического менеджмента Национального исследовательского университета «Высшая школы экономики-Нижний Новгород», кандидат философских наук Евгений Волков. – Очерняя ювенальную юстицию, они создают образ внешнего врага, что служит их интересам. Это характерно для сектантского поведения, и как раз листовки против ювенальной юстиции распространяются, в частности, полуподпольными псевдоправославными организациями. Естественно, при этом они преследуют определенные цели, в том числе политические. В теме ювенальной юстиции они нашли очень хорошее средство, которое остро затрагивает многих людей, поскольку детско-родительские отношения – это одна из самых актуальных и болезненных для многих тем. Формируя образ внешнего врага, борцы с ювенальной юстицией употребляют местоимение «они», имея в виду даже не столько российский государственный аппарат, сколько «мировое закулисье». Это продолжатели конспирологических мифов о некой силе, которая хочет нас всех истребить.

Эта же сила, очевидно, буквально заставляет наш народ столько пить, курить, потреблять наркотики... Для многих эта теория очень удобна, не правда ли?

Имена, обозначенные *, изменены.

P.S. Верю ли я, что органы опеки могут отбирать детей с целью манипулирования гражданами? Разумется! Но все эти истории не про ювенальную юстицию. Они - про беззаконие и попирание прав.